Мама с моих восемнадцати лет заявила, что я уже взрослая, поэтому должна
платить ей за съем комнаты или съезжать. Кормиться тоже должна была на свои
деньги. Она свой материнский долг выполнила. Прошло больше десяти лет, мать
теперь требует с меня денег на содержание и считает, что я ей что-то
должна.
платить ей за съем комнаты или съезжать. Кормиться тоже должна была на свои
деньги. Она свой материнский долг выполнила. Прошло больше десяти лет, мать
теперь требует с меня денег на содержание и считает, что я ей что-то
должна.
С детства я слышала, что эта квартира, где мы жили, принадлежит
исключительно матери, ничего моего там нет. Не знаю, зачем было говорить это
маленькому ребенку, но так было. Жили мы с мамой вдвоем, у меня вроде как
была отдельная комната, но моей она не была, все же принадлежало
матери.
исключительно матери, ничего моего там нет. Не знаю, зачем было говорить это
маленькому ребенку, но так было. Жили мы с мамой вдвоем, у меня вроде как
была отдельная комната, но моей она не была, все же принадлежало
матери.
Мама беспардонно могла залезть в мои личные записи, сунуть нос в любой
уголок, про то, чтобы стучаться, когда входит в комнату, и речи не шло. Я
даже мебель переставить в своей комнате не могла, потому что мама этого не
одобряла.
уголок, про то, чтобы стучаться, когда входит в комнату, и речи не шло. Я
даже мебель переставить в своей комнате не могла, потому что мама этого не
одобряла.
Кровать стояла около батареи и было ужасно душно, когда зимой эти чугунные
монстры топились на всю. Я часто жаловалась, что мне жарко, душно, часто
просыпалась с головной болью, но мама считала, что я все выдумываю, чтобы
просто сделать по-своему. Пока я не перегрелась так, что не могла стоять и
меня рвало, пока врач не пришла и не покрутила пальцем у виска, мама не
думала передвигать кровать.
монстры топились на всю. Я часто жаловалась, что мне жарко, душно, часто
просыпалась с головной болью, но мама считала, что я все выдумываю, чтобы
просто сделать по-своему. Пока я не перегрелась так, что не могла стоять и
меня рвало, пока врач не пришла и не покрутила пальцем у виска, мама не
думала передвигать кровать.
В детстве все дети любят мам, какие бы они не были. Я свою тоже любила, но
с возрастом стала понимать, что эта любовь односторонняя. Если я соблюдала
мамины правила и не привлекала к себе внимание, то она просто меня
игнорировала. Иногда я чувствовала себя призраком, потому что если мама не
хотела меня замечать, она проходила мимо меня, будто я пустое место.
с возрастом стала понимать, что эта любовь односторонняя. Если я соблюдала
мамины правила и не привлекала к себе внимание, то она просто меня
игнорировала. Иногда я чувствовала себя призраком, потому что если мама не
хотела меня замечать, она проходила мимо меня, будто я пустое место.
После школы я поступила в нашем же городе учиться дальше. Маме было все
равно, как я закончила. Она не пришла ни на последний звонок, ни на вручение
аттестатов. Но как только мне стукнуло восемнадцать лет, она пришла ко мне в
комнату для разговора.
равно, как я закончила. Она не пришла ни на последний звонок, ни на вручение
аттестатов. Но как только мне стукнуло восемнадцать лет, она пришла ко мне в
комнату для разговора.
Мать сказала, что я теперь взрослая, поэтому я могу либо собирать свои вещи
и идти на все четыре стороны, либо продолжать жить здесь и платить ей за
аренду. Кормить и одевать меня она тоже больше не станет, потому что свой
долг она выполнила.
и идти на все четыре стороны, либо продолжать жить здесь и платить ей за
аренду. Кормить и одевать меня она тоже больше не станет, потому что свой
долг она выполнила.
Я была поражена, что вот так можно поступить с собственным ребенком. Работы
у меня тогда не было, много сил отнимала учеба, но и идти было некуда. Кроме
мамы родни у меня не было. Я согласилась платить.
у меня тогда не было, много сил отнимала учеба, но и идти было некуда. Кроме
мамы родни у меня не было. Я согласилась платить.
В тот же день я устроилась посудомойкой в ближайшем кафе. Работа была
ночная, изматывающая, а утром надо было идти на учебу, я училась на бюджете
и не могла себе позволить скатиться по оценкам. Первые месяцы “взрослой”
жизни были для меня непрекращающимся ночным кошмаром.
ночная, изматывающая, а утром надо было идти на учебу, я училась на бюджете
и не могла себе позволить скатиться по оценкам. Первые месяцы “взрослой”
жизни были для меня непрекращающимся ночным кошмаром.
Все заработанные деньги уходили на съем комнаты у собственной матери и
покупку самых дешевых продуктов. Постоянно хотелось спать. Через пару
месяцев стало полегче, меня перевели на помощницу повара, платили побольше,
а график был не ночной, а день-вечер. На работе я и познакомилась со своим
будущим мужем.
покупку самых дешевых продуктов. Постоянно хотелось спать. Через пару
месяцев стало полегче, меня перевели на помощницу повара, платили побольше,
а график был не ночной, а день-вечер. На работе я и познакомилась со своим
будущим мужем.
Он работал официантом, тоже подрабатывал в свободное от учебы времени.
Снимал квартиру, потому что сам из области. Сначала мы просто встречались,
часто ходить на свидания не получалось из-за ритма жизни, но мы наслаждались
каждой проведенной вместе минутой. Отношения стали доверительнее, и я
рассказала ему про мать и наши отношения.
Снимал квартиру, потому что сам из области. Сначала мы просто встречались,
часто ходить на свидания не получалось из-за ритма жизни, но мы наслаждались
каждой проведенной вместе минутой. Отношения стали доверительнее, и я
рассказала ему про мать и наши отношения.
Для него это был шок. Сам-то он вырос в нормальной семье, хоть и небогатой.
Родители жили в частном доме в поселке городского типа, работали на местном
производстве и получали не очень много, а у него ведь еще две
сестры-школьницы. Но даже в своей ситуации они старались помочь сыну если не
деньгами, то овощами со своего огорода.
Родители жили в частном доме в поселке городского типа, работали на местном
производстве и получали не очень много, а у него ведь еще две
сестры-школьницы. Но даже в своей ситуации они старались помочь сыну если не
деньгами, то овощами со своего огорода.
Узнав, сколько я плачу матери, любимый предложил переехать к нему. Снимать
жилье на двоих было гораздо дешевле. Я даже не думала над его предложением,
сразу согласившись. Он помог мне забрать вещи из маминой квартиры.
жилье на двоих было гораздо дешевле. Я даже не думала над его предложением,
сразу согласившись. Он помог мне забрать вещи из маминой квартиры.
Ее новость о моем переезде не слишком заинтересовала. Она скрупулезно
подсчитала, сколько я ей должна, а потом коршуном вилась вокруг нас, пока мы
выносили вещи. Видимо, очень боялась, что я могу прихватить что-то ее,
например, кресло или стол.
подсчитала, сколько я ей должна, а потом коршуном вилась вокруг нас, пока мы
выносили вещи. Видимо, очень боялась, что я могу прихватить что-то ее,
например, кресло или стол.
Особо вывозить мне было нечего – книги и тетради, одежда и все. Одеяло,
подушку и постельное белье мама отдавать отказалась. При выходе забрала
ключи и предупредила, что замки завтра же поменяет. Мой парень наблюдал за
всем происходящим с квадратными глазами, а когда за нами захлопнулась дверь
подъезда, заявил, что если бы не знал, что это моя мать, подумал бы, что это
какая-то поехавшая квартирная хозяйка.
подушку и постельное белье мама отдавать отказалась. При выходе забрала
ключи и предупредила, что замки завтра же поменяет. Мой парень наблюдал за
всем происходящим с квадратными глазами, а когда за нами захлопнулась дверь
подъезда, заявил, что если бы не знал, что это моя мать, подумал бы, что это
какая-то поехавшая квартирная хозяйка.
С тех пор мать со мной не общалась. Первое время я еще зачем-то писала ей
поздравления с праздниками, но потом поняла, что общаюсь с пустотой, и
перестала. Нормальную семью я обрела в муже и его родственниках, которые
смогли окружить меня такой заботой, что мне даже первое время было как-то
непривычно.
поздравления с праздниками, но потом поняла, что общаюсь с пустотой, и
перестала. Нормальную семью я обрела в муже и его родственниках, которые
смогли окружить меня такой заботой, что мне даже первое время было как-то
непривычно.
Расписались мы с мужем через год после того, как съехались. После окончания
учебы переехали временно к его родителям, а потом сняли дом рядом с ними,
который затем выкупили. О своей матери я не вспоминала, как и она обо
мне.
учебы переехали временно к его родителям, а потом сняли дом рядом с ними,
который затем выкупили. О своей матери я не вспоминала, как и она обо
мне.
У нас с мужем двое детей, свое небольшое хозяйство, оба работаем в соседнем
городке. Жизнь течет своим чередом. А полгода назад мне позвонила мама.
Номер я не меняла, поэтому найти меня ей труда не составило. Звонок стал для
меня неожиданностью.
городке. Жизнь течет своим чередом. А полгода назад мне позвонила мама.
Номер я не меняла, поэтому найти меня ей труда не составило. Звонок стал для
меня неожиданностью.
Она разговаривала так, будто прошло не десять лет, а всего-то месяц.
Попеняла, что я ей не звоню, что не приезжаю. Спросила, что нового. А что у
меня нового за десять с лишним лет? Все! Я сказала, что замужем, есть двое
детей. Эта информация маму не слишком интересовала, вопрос был задан ради
приличия. Основной темой для разговора стал мой дочерний долг.
Попеняла, что я ей не звоню, что не приезжаю. Спросила, что нового. А что у
меня нового за десять с лишним лет? Все! Я сказала, что замужем, есть двое
детей. Эта информация маму не слишком интересовала, вопрос был задан ради
приличия. Основной темой для разговора стал мой дочерний долг.
В этом году мама осталась без работы, а на пенсию пока не наработала.
Поэтому она считает, что я должна ее содержать.
Поэтому она считает, что я должна ее содержать.
– Я свой материнский долг выполнила, я тебя вырастила, все тебе дала,
теперь твоя очередь, – уверенный голос чужой мне женщины звучал в
трубке.
теперь твоя очередь, – уверенный голос чужой мне женщины звучал в
трубке.
Но за это время много изменилось, я тоже. Мне удалось наконец-то
сформулировать все, что я думаю о ее заботе, поддержке и прочем. Сначала
слова словно застревали в горле, но потом лились все свободнее и легче.
Впервые за всю свою жизнь я выплеснула всю ту обиду, боль, отчаяние, которые
копились из-за маминых поступков.
сформулировать все, что я думаю о ее заботе, поддержке и прочем. Сначала
слова словно застревали в горле, но потом лились все свободнее и легче.
Впервые за всю свою жизнь я выплеснула всю ту обиду, боль, отчаяние, которые
копились из-за маминых поступков.
Я ждала от нее любой реакции, но она просто ответила “понятно” и опять
перевела тему на свое денежное содержание. Мне оставалось просто положить
трубку и заблокировать ее номер.
перевела тему на свое денежное содержание. Мне оставалось просто положить
трубку и заблокировать ее номер.
Она названивает теперь с разных номеров, угрожает судом и требует, чтобы я
ей платила. Думаю, что скоро просто поменяю номер. Пусть живет так, как
хочет, я не считаю, что ей что-то должна.
ей платила. Думаю, что скоро просто поменяю номер. Пусть живет так, как
хочет, я не считаю, что ей что-то должна.