Час пик. Народ штурмовал маршрутку, как вражеские позиции. Накрапывал
дождь.. С двумя неподъёмными сумками Зинаида еле втиснулась в автобус.
дождь.. С двумя неподъёмными сумками Зинаида еле втиснулась в автобус.
Все плотняком стоят – как мешки с картошкой. И вот, когда автобус в
очередной раз резко затормозил, студентки, стоявшие рядом, скопом полетели
на бедную Зинаиду.
очередной раз резко затормозил, студентки, стоявшие рядом, скопом полетели
на бедную Зинаиду.
– Держаться, что ли, не можете?! – рявкнула пожилая.
– Простите, мы случайно, – сказала одна.
Но Зина завелась, и в адрес девушек и всей молодежи посыпалась куча
обвинений. И такие те, и сякие…
обвинений. И такие те, и сякие…
– Бабуль, вот смотрю на вас – вы, наверное, никогда не были молодыми, –
сказала та, что извинялась вначале. – Не носили юбок, не любили, не шутили.
С пелёнок были злой пенсионеркой.
сказала та, что извинялась вначале. – Не носили юбок, не любили, не шутили.
С пелёнок были злой пенсионеркой.
Девчата дружно расхохотались. Ещё несколько секунд назад им приходилось
выслушивать нелестную «правду» о себе, но теперь они морально
ликовали.
выслушивать нелестную «правду» о себе, но теперь они морально
ликовали.
Зина мгновенно прикусила язык. Она ещё не пенсионерка. Просто выглядит
так…
так…
На своей остановке еле вытащила сумки. И почувствовала к себе жалость.
Прямо в глазах заслезилось… Задела её та девчонка. Переступив порог
квартиры, женщина грюкнула сумками у порога.
Прямо в глазах заслезилось… Задела её та девчонка. Переступив порог
квартиры, женщина грюкнула сумками у порога.
– Стёпка, – крикнула мужу, – занеси всё на кухню.
– Подожди, дай посмотреть, что депутат скажет. Да, да, как же правильно
говорит… Пора о людях подумать, – муж прилип глазами к телевизору.
говорит… Пора о людях подумать, – муж прилип глазами к телевизору.
– А обо мне ты когда-нибудь подумаешь? – снова заводилась Зина.
– Мама, чего вы кричите? – выглянула из своей комнаты дочь.
– Скажи своему, чтобы сумки в кухню занёс.
– Слава спит.
– Наработался?
– Да хватит тебе. Искал, искал он работу…
– Что муж, что зять – не мужики, а… – злобно бросила Зина и потащила свою
ношу на кухню.
ношу на кухню.
Разбирала сумки, а из головы не выходили слова девчонки…
Как это она не любила? Любила! Когда за Степкой в речку пошла, хотя не
плавала. Был первым парнем на селе – знала бы тогда, что лентяй… И в
молодости красавицей была. Одна коса чего стоила. Это теперь – химия на
голове.
плавала. Был первым парнем на селе – знала бы тогда, что лентяй… И в
молодости красавицей была. Одна коса чего стоила. Это теперь – химия на
голове.
И юбку носила, да не абы какую. Отец не раз ругался, что коленками
«маячит». Бывало, выходила из дома в длинном платьице, а у подружки, перед
танцами, переодевалась в лёгкий вариант…
«маячит». Бывало, выходила из дома в длинном платьице, а у подружки, перед
танцами, переодевалась в лёгкий вариант…
Всю жизнь Зина угождала Стёпке. Сама виновата, что так приучила. А теперь
расклеился мужик. На одной работе долго не удержится. «Тяжело» ему. И на
дачу не вытащишь. Зато перед телевизором ночевал бы. Ничего в дом не принёс.
Если бы не родители, то ютились бы в малосемейке…
расклеился мужик. На одной работе долго не удержится. «Тяжело» ему. И на
дачу не вытащишь. Зато перед телевизором ночевал бы. Ничего в дом не принёс.
Если бы не родители, то ютились бы в малосемейке…
И дочерью гордилась. Все лучшее ей. Выучила. Сейчас – медсестра. Но так на
работу жалуется, будто вагоны разгружает. А зятька-то привела… Чтоб ему!
Работу полгода ищет. На маленькую зарплату не идёт, а большой не предлагают.
Дочь на свою выручку семью удерживает. И Зина…
работу жалуется, будто вагоны разгружает. А зятька-то привела… Чтоб ему!
Работу полгода ищет. На маленькую зарплату не идёт, а большой не предлагают.
Дочь на свою выручку семью удерживает. И Зина…
Так и живёт – для мужа, для дочери. А теперь ещё и для зятя. Собственную
жизнь ежедневно откладывает на завтра. Не замечает, как время пролетает. И
если бы сейчас её не назвали пенсионеркой…
жизнь ежедневно откладывает на завтра. Не замечает, как время пролетает. И
если бы сейчас её не назвали пенсионеркой…
«Что будет на ужин? – спросил муж. – Чего-то вкусного хочется»
И это Зину добило. Не знала, к чему придраться, чтоб выплеснуть злость и
горечь. Взгляд споткнулся о выщербленную чашку. Красная с белыми горошинами,
старая, неуклюжая. Такая, как её жизнь. В сердцах бросила чашку в мусорное
ведро. За нею туда же полетели ещё несколько «раненых» чашек, потрескавшиеся
тарелки, стакан.
горечь. Взгляд споткнулся о выщербленную чашку. Красная с белыми горошинами,
старая, неуклюжая. Такая, как её жизнь. В сердцах бросила чашку в мусорное
ведро. За нею туда же полетели ещё несколько «раненых» чашек, потрескавшиеся
тарелки, стакан.
В серванте стоит посуда не тронутая. Собирала, собирала… Кому нужен тот
хрусталь, сервизы столетней давности, стаканчики с «позолоченными» венцами?
Когда из них есть-пить? В каком мире?
хрусталь, сервизы столетней давности, стаканчики с «позолоченными» венцами?
Когда из них есть-пить? В каком мире?
– Ты что, тронулась? – завопил Стёпка, увидев в помойке кучу посуды.
– Будешь есть с новой!
– Я что, барин?!
– Я бы тебе сказала, кто ты… не шатайся под ногами.
От перепалки проснулся зять. Поинтересовался, что случилось. Но теща кинула
такой взгляд, что того моментально как ветром сдуло.
такой взгляд, что того моментально как ветром сдуло.
Семейство улеглось спать, а Зина сидела на кухне с чашкой холодного чая:
«Неправильно я живу…»
«Неправильно я живу…»
Правду сказала девчонка в автобусе. Не женщина, а загнанная лошадь. Руки
потрескались, ведь не умеет на огороде в перчатках работать. Крем себе
жалеет купить. В парикмахерскую ходит не когда надо, а когда очень надо. А
как девкой была, то и себе, и подружкам красоту наводила…
потрескались, ведь не умеет на огороде в перчатках работать. Крем себе
жалеет купить. В парикмахерскую ходит не когда надо, а когда очень надо. А
как девкой была, то и себе, и подружкам красоту наводила…
Вылила холодный чай. Сполоснула чашку. Вытерла слезу…
***
– Собираешься на дачу? – утром спросил Степка. – Сейчас суббота же. В
маршрутке будет много людей.
маршрутке будет много людей.
– Никуда я не еду. Дела есть.
– Это какие? Уже капусту время срезать. Квасить.
– Надо? Езжай, собирай и заквашивай. Зять в помощь!
Степка ошарашенно смотрел на жену. Зина направилась к двери.
– А завтрак?.. – пробормотал вслед.
Зина шла по улице и думала: надо наводить порядок…
Подошла к магазину одежды. Посмотрела осторожно на своё отражение в
витрине. Нет, сначала лучше избавиться от химии на голове. Потопала в
парикмахерскую поблизости.
витрине. Нет, сначала лучше избавиться от химии на голове. Потопала в
парикмахерскую поблизости.
– …У вас хорошие густые волосы, зачем вы их так портите? – спросила
молодая девушка-парикмахер. – Что будем делать?
молодая девушка-парикмахер. – Что будем делать?
– Чтобы было… хоть что-нибудь. На ваше усмотрение.
– Вашу седину сделаем элегантной. Цвет сейчас подберу. Укоротим тут всё…
Вам пойдёт. Вы чем-то похожи на мою маму. Я ей такие модные прически
делаю!
Вам пойдёт. Вы чем-то похожи на мою маму. Я ей такие модные прически
делаю!
– Наверное, ваша мама моложе меня.
– Я поздний ребенок. Мама уже на пенсии. Но любит выглядеть красиво. Так
что, экспериментируем?
что, экспериментируем?
– Может. И ещё брови немного подправить… – кажется, Зина потихоньку
набиралась смелости.
набиралась смелости.
Прошло бессчётное количество минут… Зина закрыла от неожиданности глаза.
Из зеркала на нее смотрела другая женщина. Помолодевшая. С необычным
оттенком волос. С непривычно короткой стрижкой. Мастерски уложенной. Только
одежда не подходила к новому образу.
Из зеркала на нее смотрела другая женщина. Помолодевшая. С необычным
оттенком волос. С непривычно короткой стрижкой. Мастерски уложенной. Только
одежда не подходила к новому образу.
Девушка-парикмахер приятно улыбалась:
– Нравится?
– Очень! Какая же вы умница… Спасибо вам!
Позже и в гардеробе обновки появились.
Степка подозрительно смотрел на жену. С какой радости такие «реформы»? Зять
не мог понять, почему теща вдруг сменила имидж. Дочь прикидывала, сколько
всё это стоит. А Зина не собиралась никому ничего объяснять…
не мог понять, почему теща вдруг сменила имидж. Дочь прикидывала, сколько
всё это стоит. А Зина не собиралась никому ничего объяснять…